19 мая 2003

К 135 летию
со дня рождения
святого страстотерпца Государя Императора Николая Александровича

* * *

        - Смотри! Мне ведь эту иконку привезли прямо из Екатеринбурга, с Ганиной ямы. Там сейчас монастырь... Ну, где расстрелянную Царскую Семью закапывали.
        - Красивая... Но это у тебя какое-то особенное отношение... А я так - в общем-то спокойно...
        Если бы не довелось быть свидетелем этого диалога, мне бы, наверное, не пришла мысль, что, может быть, самое тяжкое в отношении к Царской Семье - и в прошлом, и сегодня - "спокойствие"...
        Чуть-чуть пошумели при захоронении в Петербурге останков (кстати, чьих - так окончательно и не установлено). Пошумели, умолкли и уже в основном "спокойно" узнали о прославлении Царственных Страстотерпцев Собором Русской Православной Церкви.
        Но можно предположить: самое лютое спокойствие (тому немало свидетельств) было проявлено в 1918 году, когда пришло известие, что Царь, его Супруга, его Дети казнены, а правильнее сказать - убиты! Убиты и те, кто остался им верен и в самой смерти.
        "Стоим, ждем трамвая. Дождь. И дерзкий мальчишеский петушиный вскрик: "Расстрел Николая Романова! Николай Романов расстрелян рабочим Белобородовым!" Смотрю на людей, тоже ждущих трамвая, и тоже (тоже!) слышащих. Рабочие, рваная интеллигенция, солдаты, женщины с детьми. Ничего! Хоть бы что! Покупают газету, проглядывают мельком, снова отворачивают глаза - куда? Да так, в пустоту..." (Это воспоминания Марины Цветаевой).
        Конечно, были люди, которые и думали, и говорили, и действовали иначе. Однако, их оказалось слишком мало: если бы не так, то, надо думать, наша история могла сложиться по-другому.
        Однако, "в общем и целом" встретили черную весть спокойно.
        Не нужно длительных исследований, чтобы понять, о какого рода спокойствии здесь речь - оно тождественно безразличию. Это та самая теплохладность, которая отвратительна Самому Богу, от которой труднее бывает обратиться к истинной любви, чем от кромешной ненависти.
        Даже клир церковный и по сей день неодинаково относится к почитанию Царственных Страстотерпцев. Как не все в свое время присоединились к посланию святителя Тихона, обличившего цареубийц, так не все в глубине души присоединились к прославлению Царя во святых Собором РПЦ 2000 года. Хотя вроде никакой опасности не видать.
        Например, в Санкт-Петербурге, да и в Москве-матушке, не так уж мало храмов, где вы не найдете иконы Царственных Страстотерпцев.
        Конечно, можно сослаться на то, что хорошей писаной иконы в том или ином храме нет, а ставить бумажную в дешевом киотике не хочется... Но даже ребенку ясно: это отговорка. За ней скрывается либо обыкновенное равнодушие, либо прикровенное сопротивление. Почему бы... не поставить временно, пусть недорогой (по деньгам), образок, чтобы верующие могли поклониться и приложиться? А может, в ком и покаяние затеплится. Но, оказывается, в некоторых храмах Царственные Страстотерпцы не указываются даже в списке святых, чья память в данный день совершается. Прп. Андрей Рублев есть, а Страстотерпцев нет... Странно!
        Здесь представляется уместным привести слова из интервью наместника СПб Александро-Невской Свято-Троицкой Лавры архимандрита Назария (Лавриненко) петербургской газете "Свете Тихий".
        Вопрос: Может, следующий вопрос покажется несколько странным, но тем не менее... В 2000 году была прославлена нашей Церковью Семья Царственных Страстотерпцев. Событие радостное, казалось бы, не о чем и рассуждать. Но все-таки нельзя не заметить, что отношение к этому неоднозначное. Впечатление такое, что некоторые миряне, да и клирики, сохраняют скептическое отношение к Государю и фактам его жизни...
        Ответ: Церковь канонизировала Царя Николая не по фактам его жизни, которые в силу его положения могли быть различными, но по его личным качествам, благодаря которым Он и его Семья во всех обстоятельствах сохранили верность Православию и приняли страдальческую кончину.
        Я - человек Церкви и принял прославление Царственных Страстотерпцев безо всяких оговорок. Моя голова никак не может быть лучше соборного разума Церкви. И вообще в этом случае личные сомнения должны отпасть.

        Еще раз возвратившись мыслью в жестокий 1918-й год, можно вспомнить (к стыду своему), как откликнулись на весть о бесчеловечной казни Государя и его Семейства народы, у которых Православие - вовсе не традиционная религия.
        "...Когда же на Ближний восток дошла весть, что Царя убили, то в трех странах (Сирия, Ливан, Палестина) начались массовые самоубийства.
        Арабы уже тогда считали, что со смертью Царя Николая кончилась человеческая история, и что - жизнь на земле потеряла всякий смысл.
        ... Правительства вынуждены были обратиться к народонаселению с особыми предостережениями против политического безумия.
        Множества людей рвали на себе волосы, кричали и плакали на улицах и площадях. Арабский траур по смерти Царя Николая длился несколько лет" (по кн. В.В. Кузнецова "Тайна пятой печати").
        Мы однозначно и категорически против самоубийства как тягчайшего греха. И приводим эту цитату для того лишь, чтобы сказать, что оказались все-таки на земле народы, которым при вести о гибели Православного Царя "спокойствия" не хватило.
        А вот еще один пример из вышеупомянутой книги.
        Осенью 1917 г. во французской газете, издававшейся в Петрограде, была помещена статья, автор которой "поражался равнодушием к судьбе своего Монарха и его Семьи, находившейся в заточении, со стороны русского офицерства, придворных кругов и дворянства, не стесняясь, называя их изменниками".
        Итак, есть факт: Мы - Православные христиане - своего же Православного Царя с его женою и детьми отдали на унижение, поругание, казнь.
        Мы, предав Помазанника Божия (далее скажем о помазании подробнее), во многом предали веру, во многом, вольно или невольно, осознанно или нет, отреклись и от Отечества.
        Не исключено, что и сегодня многими руководит неосознанность (хотя особым оправданием это быть не может). Многие просто не чувствуют скорби от происшедшего всероссийского, даже вселенского, злодеяния, не чувствуют радости и благоговения от прославления страстотерпцев.
        Глубина скорби и глубина радости тоже - дар Божий. И нет в нас, сегодняшних, духовного знания. Знания того, что время не снимает грех с народа, и мы должны каяться за своих предков, как за себя.
        Мы не только предали Царя, мы этим предательством совершили самоосквернение. Потому что преданный Царь - это не что-то абстрактно-историческое, это важнейшая часть, глава общенародного соборного "Я", некое сверх-Я всей нации.
        Ведь не просто так приглашали наши предки на княжение Рюриковичей или избирали Романовых. Нет! Они поставили над собою этих людей, поскольку эти люди воплощали в себе лучшие представления народа о личности и о том, как должно жить.
        Обратимся и к Священной Истории. Древний Израиль так мотивировал свое желание иметь царя:
        "Пусть царь будет над нами, и мы будем, как прочие народы: будет судить нас царь наш и ходить пред нами, и вести войны наши" (1 Царств. 7. 19-20).
        Предающие царя оскверняются духовным блудом.
        Поэтому грустно, что есть храмы, и круги российских, русских людей, где все это не то чтобы игнорируется, но, как-то этак молча, не очень признается...

        И все-таки рождается недоумение. При всех спорах: был ли при жизни Государь человеком сильной воли? (Интересно, что это за слабовольный Царь, под руководством и попечительством которого построено около 80% железных дорог, которыми мы сегодня пользуемся, основан подводный флот, началось авиастроение, прославлен сонм святых, началась подготовка к Собору, где намечалось восстановить Патриаршество в Русской Церкви?..)
        При всем вежливом пожимании плечами, когда говорится о прижизненном благочестии Государя.
        При всем многозначительно-понимающем хмурении бровей, когда упоминается имя Григория Распутина.
        При всем при этом... все-таки удивительно, что прославление страстотерпцев Русской Церковью не вызвало безусловного и всеобщего почитания. Разве авторитета Церкви недостаточно, чтобы пересмотреть личный скепсис, если таковой имеется?
        Ни прижизненные политические промахи Царя (неизбежные при любом правлении), ни возможные грехи (опять же неизбежные для человека, "плоть носящего"), не могут умалить великий, воистину царственный плод, каковым явилась мученическая кончина Государя, его Семейства, его ближайших и верных подданных.

         "В области сверхъестественного результаты прославления Государя лились прямо-таки потоком, причем в буквальном смысле этого слова. Полупроницаемая пленка, отделяющая наш мир от соседствующего с ним потустороннего бытия, не выдержала резко усилившегося напора "оттуда", и многочисленные изображения Царя начали покрываться каплями миро, менять цвет; становиться более четкими, окрашиваться кровью и даже появляться там, где их никогда не было и не могло быть. Мы не можем знать, как и зачем это все хлынуло "сюда", но, судя по внезапности и интенсивности потока, "там" произошел взрыв невообразимой радости. Насколько можно видеть по историческим документам, такого не было еще ни при одной канонизации - тут просто как плотину прорвало. Бумажные иконки, простые фотографии Царственного Мученика являют чудо мироточения в квартирах сотен никакой особой святостью не отличающихся граждан, а что касается храмов, то там это чудо стало настолько всеобщим, что почти не вызывает уже удивления. Но на одном не совсем обычном знамении хочется все же задержаться. В московской церкви Бориса и Глеба начала мироточить икона этих святых князей. Казалось бы, какое это имеет отношение к канонизации Николая Второго? Подумав, приходишь к поразительному выводу: имеет! Борис и Глеб - первые святые нашей Церкви, и они прославлены в том же чине страстотерпцев, что и Николай Александрович", их дальний родственник. Когда-то воин Пелгусий видел, как Борис и Глеб плыли по небу на ладье, чтобы помочь святому Александру Невскому в битве со шведами; теперь, придя в храм в Зюзино, каждый может увидеть, как они ликуют вместе со своим более поздним родственником, который вошел в их небесное сообщество.
        Видя такое, невольно вспоминаешь слова одного мудрого человека, который предрек, что в будущей возрожденной России Царь Николай будет не просто святым, но одним из самых почитаемых народом святых. Небывалая манифестация чудес и знамений, начавшаяся сразу же после прославления Государя, позволяет думать, что так оно и будет.
        Перемены в национальном сознании не могут происходить так же быстро, как в невещественном горнем мире: коллективно выработанные стереотипы мышления, как и все земное, обладают инерцией. Общество не любит открыто менять свои убеждения, отождествляя такое изменение с изменой, поэтому искать перемены нужно там, где они имеют косвенное проявление, например, в тех телепередачах и газетных статьях, которые не несут прямой идеологической нагрузки. В них меньше тех навязываемых нам извне представлений о России, которые вынуждены репродуцировать ангажированные Америкой руководители СМИ; в них больше сказывается действие той невидимой, но упрямой силы, которую представляют собой умонастроение масс, их оценочные установки, их образ восприятия окружающего. Тут бессильны деньги Соросов и гусинских - они могут направлять в угодное русло лишь специально подготовленную пропаганду, а чуть в сторону, и уже начинает говорить не диктор и не обозреватель, а народ, к которому они принадлежат и с которым связаны всей своей корневой системой, заложенной в детстве и юности, когда они и не помышляли вещать в эфир, а просто болтали о том и о сем со сверстниками и невольно настраивали свой глаз на одинаковое с ними видение мира. Эта одинаковость индивидуального оптического устройства сохранится у них до конца дней, от кого бы они ни получали зарплату; поэтому вербовка Америкой русских журналистов неэффективна: чтобы русскости совсем не было в эфире и печати, нужно было бы заменить их американскими журналами, но тех никто у нас не стал бы слушать.
        Так вот, в последнее время в наших средствах массовой информации, несмотря ни на что являющихся некоторым отголоском национального самосознания, произошел внешне малозаметный, но по своей сущности очень важный поворот. Говоря о нашей истории, рассказывая о каких-то датах и о замечательных деятелях прошлого, сейчас упоминают в основном то, что относится к дореволюционному времени, и чрезвычайно редко касаются героев Гражданской войны и первых пятилеток, о которых еще недавно только и говорили. Это показывает, что мы стали осознавать себя духовными наследниками многовековой коренной России, а не того семидесятилетнего периода, с которого прежде было принято начинать отсчет истории. "Старорежимный" уклад уже не трактуется комментаторами как "реакционный", и на деятелей, проявивших себя в рамках этого уклада, они не навешивают больше ярлыка классовых врагов, ощущая их вполне своими. Но ведь "старый режим" был не чем иным, как царизмом, следовательно, тут обнаруживается факт адаптации нашего коллективного "Я" к монархии - как к родной и близкой нашему сердцу форме жизнеустроения. И это лишь первый шаг - дальше пойдет реабилитация отдельных Государей, признание их ранее замалчиваемых заслуг, разоблачение возведенной на них клеветы и, в конце концов, появление к ним чувства любви и благодарности. И разве не напрашивается мысль, что последний представитель династии Романовых, уже год находящийся среди тех, кто предстоит Богу, в сонме святых умолил Его просветить души русских людей и сделать их справедливыми по отношению к своим предкам?" (Журнал "Русский Дом", №8, 2001 г. В.Н. Тростников.)
        Откровенно говоря, оптимизм данной статьи, особенно, если говорить о пробуждении национального самосознания, представляется нам завышенным.
        Размеры ледяного поля равнодушия все еще угрожающе велики.
        Очень плохо, что мы часто готовы обвинить в наших бедах происки запада, чары востока, холод севера и жару юга, и вообще все на свете, кроме самих себя. Забыли, что сами себя обрекли на скотскую жизнь, предав Государя, предав веру и Отечество..
        Оптинский старец прп. Анатолий сказал: "Судьба Царя - судьба России... Заплачет Царь, заплачет и Россия... Как человек с отрезанною головою - уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим".
        Еще раз говорим, что, отдав на смерть Царя, русский народ отказался чтить и Бога Истинного, исповедником Которого был Государь.
        Вот слова святителя Тихона (Беллавина), написанные в 1917 году. Но как живы они сейчас, как верны!
        "Вся эта разруха и недостатки от того, что без Бога строится ныне Русское Государство. Забыли мы Господа! Бросились за новым счастьем, стали бегать за обманчивыми тенями, прильнули к земле, к хлебу, к деньгам, упились вином свободы - и так, чтобы другим не оставалось. Заботимся о том, что преходит, - прилежать же о душе, вещи бессмертной, совсем забываем. Успеха у нас не будет никакого до тех пор, пока не вспомним о Боге".
        Ну и как? Разве мы - прямо сейчас - не гоняемся за обманчивыми тенями? Разве не упиваемся вином свободы, не в силах ясно осознать, что свобода эта - лживая и вино ее - отравленное?
        Мы уже становимся похожи на прихлебал, вечно заглядывающих в чужие руки, тайно завистливых и явно раболепных! Привыкаем жить подачками, привыкаем к пинкам...
        В нашем равнодушии видится один весьма интересный психологический момент. Человек думает, что некоторый скепсис по отношению к святости Царя или к обоснованности его прославления - это его личное, осмысленное и обоснованное, мнение. Но не думает он, что над всеми его рассуждениями может довлеть и довлеет инерция - инерция восприятия образа Государя. А восприятие воспитано и внедрено всей системой советского образования, советской идеологии, советского образа жизни - советской образованщиной и лжепросвещенностью.
        Личность Царя была оболгана с беспредельно жестокой абсурдностью. Из него изо всех сил, с помощью целой армии "творческих" кадров, делали смесь кровавого тирана с презренным посмешищем и жалким опереточным персонажем. Лжи и клеветы было так много, что они впитывались чуть ли не с молоком матери.
        Заметить в себе эту инерцию не так-то легко. Уж очень ловко она может прикинуться собственным убеждением. Но заметить ее надо. Заметить и отказаться от нее.
        Волей-неволей, но приходится уяснить, что, не почитая своего Царя, мы отказываемся уважать себя и автоматически лишаемся права ждать к себе уважения от окружающих. Петербургский историк Петр Мультатули привел интересное сравнение. Некий министр иностранных дел Франции, уже через значительное время после падения Наполеона Бонапарта услышал на приеме весьма нелестный отзыв о нем. Министр встал и вслух потребовал прекратить подобные отзывы, поскольку Наполеон - француз, и он - министр - как француз - чувствует себя оскорбленным.
        Конечно, французские крайности не надо возводить в образец и руководство, но себя уважать все-таки надо.
        В книге "Тайна пятой печати" В.В. Кузнецов приводит слова корнета Маркова, сказанные уже в эмиграции.
        "В моей душе и в моем сердце память о Царственных узниках и Святых Страдальцах, брошенных нами в далекой Сибири на произвол судьбы - никогда не умрет! И скорбные Лики Их, виденные мною в последний раз в Тобольске, будут мне на всю жизнь укором, что мы, считавшие, пытающиеся и ныне считать себя Их верноподданными, не так должны были отнестись к Ним, не такой помощи ждали Они от нас!.. И мы должны признать, что присяги, данной Им на Кресте и Святом Евангелии, мы не сдержали, и за это преступление Русский Народ сторицей расплачивается, ... пребывая во власти большевистской тирании, а мы, беженцы из родной земли, в голоде, холоде и нищете прозябаем на чужбине".
        Конечно, автора этой книжицы могут упрекнуть в излишне ретивой апологетике монархизма. Могут и напомнить, что монархия, с точки зрения Божественного Откровения, вовсе не является обязательной формой устройства общества. Сам Господь Бог не по Собственному изволению дал царя народу Израильскому. Он порицал стремление народа иметь царя и лишиться, таким образом, чистой Теократии, прямого руководства от Бога (1 Царств. 8, 7-8).
        Однако, как определенно говорит Божественное Откровение, Господь благоволил одному Ему известным образом указывать народу царя. Так было с Саулом, так было с Давидом. Так было всегда в отношении народов, исповедовавших истинную веру. Вспомним, что постом и молитвой упросил Бога русский народ дать ему Царя. И было указано на род Романовых.
        Помазание на Царство, или, как еще принято говорить, священное коронование, вовсе не просто традиционный обряд... Послушаем Священное Писание:
        "Самуил, помазывая Саула на царство, сказал: ... Господь помазывает тебя в правителя наследия Своего" (1 Царств. 10, 1).
        Повелевая же помазать на царство Давида, Бог изрекает:
        "Я усмотрел Себе царя" (1 Царств. 16, 1). И в этой же главе читаем о плодах помазания: "И почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после".
        Стало быть, самодержавие в народе, имеющем истинную веру, имеет безусловно сакральные, Божественные корни, характер и смысл.
        И когда народ отвергает Царя - он впадает в бесчисленные бедствия и скорби.
        И вот сейчас, думается, не будет ошибкой сказать, что Господь через посредство Русской Православной Церкви, прославлением вернул нам Царя, которого мы так жестоко и равнодушно изгнали, так позорно и постыдно потеряли. И остались - в прямом смысле слова - без царя в голове. Вся наша история после 1917 года это подтверждает.
        Оттого, как мы встретим возвращение Государя, как поведем себя по отношению к нему, во многом зависит наша сегодняшняя жизнь и наше будущее. Будущее не только России, но и всего мира, а противодействие Царю в самых разных формах продолжается до сих пор. Если о Царе говорят в положительном ключе, если прославляют его путь в этом мире, то это нередко натыкается на упреки в односторонности, тенденциозности и проч. Если так смотреть на вещи, те же упреки можно предъявить почти любому прославленному во святых правителю, князю, царю, да вообще - любому, поскольку жизненный путь ни у кого из людей совершенно прям не бывает - "Един безгрешен".
        Самое совершенное воплощение Русской государственности - самодержавие, единовластие. Поэтому выступающие против Царя каким-то образом действуют и в противоречии с русской государственной идеей. Все это на руку расколам и раскольникам всякого рода.
        А ведь Государь и Августейшая Семья проявили прямое подражание Христу и древним христианам, и не только они, но и те, кто с ними принял страдальческую кончину. Прославление верных слуг, надо полагать, - вопрос времени.
        Может быть, здесь срабатывает временная дистанция до Царя, которая коротка в историческом плане. Один архиерей даже признался как-то, что ему трудно молиться Царю-Страстотерпцу, привычки, мол, нет. Но вряд ли тут хронологическая причина, другим-то новопрославленным молятся, и привычки никакой не требуется. Нет, тут, видимо, иная дистанция. Это - дистанция инерции.
        Но святость сильнее и выше инерции. К тому же инерция может привести к плачевному отставанию от времени, к дисгармонии с духовной наполненностью нынешнего дня.
        Приводим слова владыки Анастасия (Грибановского):
        "Когда пробил роковой для России час, - писал владыка Анастасий (Грибановский), - и революционная буря подняла на гребень волны новых, непризванных народных вождей, они приступили к нему (Николаю II) с требованием отречения от прародительского Престола во имя блага Родины. Царь не захотел бороться за власть, которая никогда не ослепляла и не привязывала его к себе и на которую он смотрел, как на тяжелое послушание, возложенное на него свыше для служения родному народу в самую судьбоносную эпоху его многострадальной истории. Он не захотел сделаться причиной нового кровопролития на Русской земле, и без того истерзанной войной и междоусобицей. С истинным христианским самоотречением он, подобно пророку Ионе, решил принести себя в жертву для успокоения поднявшейся бури, которая могла опрокинуть и разбить наш государственный корабль, и, если великое крушение все же свершилось, Государь оказался неповинным в нем. Пожертвовав собою, он не предотвратил этого великого исторического народного бедствия, но зато спас и сохранил незапятнанной для последующих времен высокую идею Православного Царя, Помазанника Божия, для которого власть есть бескорыстное подвижническое служение Богу и людям для утверждения добра, правды и мира на земле".
        Те, кто в 1918 поднял руку на добро, правду и мир, кто возненавидел Россию, Правую веру и Царя, не остались без возмездия.
        "Все, кто имел отношение к расстрелу Царской Семьи, понесли кару. Ибо сказано: "Не прикасайтесь к Помазанным Моим". Ненадолго пережил свои жертвы парализованный, утративший человеческий образ, Ленин. Был убит рабочими депо организатор убийства Царской Семьи Свердлов, ледорубом смертельно ранен Троцкий, укрывшийся в далекой Мексике. Выстрел крестьянского юноши Коверды в Варшаве сразил Пинхуса Войкова. В 1938 году поставлен к стенке председатель Уралоблсовета А. Белобородов. В общей могиле найдут свой конец Шая Голощекин, Дидковский, Сафаров, Берзин. Заживо съеден мучительной болезнью Янкель Юровский. Лишь Никулин и Медведев пережили Сталина, который расправился с "ленинской гвардией"". (Из кн. "Тайна пятой печати").
        Но как вскрываются под солнцем весны ледяные поля, так вскрываются под солнцем веры Христовой ледяные поля равнодушия. Не сразу, постепенно, но неукротимо тают льды. Приведем свидетельства из газеты "Свете Тихий", №6, 2002 г. (Санкт-Петербург)

        19 мая 2002 года, в день рождения Государя, от Ипатьевского дома отправился Крестный ход в Кострому, к Ипатьевскому монастырю. В 15 часов все собрались под Вознесенской горкой. Там, где был Ипатьевский дом, строится храм, рядом стоит деревянная часовня, поклонный Крест. Нынешний май в Екатеринбурге выдался холодным, но в этот день было по-летнему жарко; вдоль дороги зацветали яблони, а на месте самого дома - желтые солнышки одуванчиков. Ипатьевский дом был снесен в конце 70-х, но когда стоишь у Креста, понимаешь, что все - осталось, все - живо: здесь стоял дом, сюда из Тобольска привезли Государя с семьей, сюда к ним из Екатерининского собора приходил батюшка, и этот дом стал последним для них...
        В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге, в подвале дома инженера Ипатьева, была расстреляна Царская Семья. Тела членов Августейшей Семьи и их верных слуг на грузовике были увезены в глухой рудник в урочище Четырех Братьев, сброшены в старую шахту (Ганина Яма), рассечены на части, облиты серной кислотой и сожжены. Физически Русский Царствующий Дом был уничтожен. Те, кто руководил злодеянием, полагали, что тем самым будет уничтожена Россия, потому что Царский Дом воистину есть духовная, мистическая сердцевина всего Русского Дома. Они полагали так, ибо самонадеянно себя считали вершителями судеб мира. Не ведая, что мир - Божий, и совершенное злодеяние - приговор им самим. А судьбы Божие - иные. И Царский Дом уничтожить нельзя, потому что, кроме внешнего - дворцов, свиты, государственных дел, указов, Совета Министров и Госдумы - всего, что можно отнять (а отнять можно даже жизнь), - есть то главное, чего отнять нельзя, и понять нельзя. Есть святое помазание на Царство, которое дает сам Господь. И судьба Царя - в руках Божиих, если Государь до конца вверяет свою жизнь Господу, смиряется перед Волей Божией. Эту сердцевину Царской власти - Волю Божию - никто не в силах уничтожить. Поэтому, физически уничтожив Царский Дом, исполнители злодеяния не уничтожили и не могли уничтожить Россию. Волю Божию можно только исполнить.
        К Ганиной Яме тела везли по Коптяковской дороге. Теперь эта дорога ведет к монастырю во имя Царственных Страстотерпцев. Высокие - в небо - уральские сосны, трава, цветы; после дождя - запах хвои, смолы, дерева, земли... Очень тихо. Поют птицы. Деревянные, рубленые храмы: во имя Царственных Страстотерпцев, прп. Серафима Саровского, прп. Сергия Радонежского, святителя Николая, Иверской иконы Божией Матери. Крест - на краю Ямы, куда были брошены тела. Крестные ходы - вокруг, по деревянному настилу. Там, на дне Ямы - трава, цветы, земля. Святая земля. Это понимаешь сразу же, войдя в монастырские врата. Понимаешь - с радостью, в какой-то глубокой тишине, всем существом. Ты готов к тому, что Ганина Яма - место покаяния, а приходит радость. Здесь исполнилась Воля Божия: Россия лишена была, по грехам своим, земного правителя и обрела, по милосердию Божию, Небесного Заступника, Молитвенника и Ходатая. Отнята была земная слава, даровано сокровенное мученичество: идти путем Христовым, храня верность - до крови, до исповеднического Креста. Эту Россию - мученическую - Государь не оставил. Этой России - Государь был нужен, она его вымолила: кроткого, смиренного, готового принять все - до Ипатьевского дома, до Ганиной Ямы. Святая Земля. Здесь совершилось примирение Русского Царя и русского народа, потому что русский народ - это не только те, кто отступил от веры, Царя и Отечества, но и те, кто не отрекся, не предал, сохранил веру и верность - Божией Воле. Малое стадо? Так и должно быть. Мы просто не знаем, сколь велико оно - малое стадо мучеников, исповедников, верных. Исполнилась Божия Воля, и в Ганиной Яме ежедневно свершается Божественная Литургия, и сам воздух, земля, травы, цветы и птицы ликуют, внимая тому, что свершилось: "Твоя от Твоих..."
        Екатеринбург духовно живет сегодня молитвами Царственных Страстотерпцев. Крестный ход, взявший свое начало у Ипатьевского дома, прошел по улицам Екатеринбурга, к августу он придет в Кострому, где венчался на Царство первый из Романовых -Михаил Феодорович.
        По улицам города, где убили последнего русского Царя, шли семьи с детьми, несли иконы Государя, пели величания и молитвы. 26 мая город встречал икону Николая Чудотворца, освященную на мощах святителя в г. Бари и написанную для монастыря в Ганиной Яме. На месте Ипатьевского Дома возводится храм во имя Всех Святых, в земле Российской просиявших. То, что сегодня происходит в Екатеринбурге, можно назвать чудом. Не только потому, что возводятся храмы, возрождаются монастыри. А потому, что во всем - помощь, заступничество святых Царственных Страстотерпцев. И радость - от того, что они - так близки, и Воля Божия исполнилась. (Ирина Ольшанская.)
        А в заключение приведем небольшой рассказ из той же газеты.

        Тогда еще и речи не было о прославлении во святых Императора Николая II и его семьи. Да и я, собственно, только-только узнал, что Он и Семейство его были убиты подло и изуверски, да и к вере я тогда только-только обратился. В самом начале 90-х годов это было...
        Ну вот, поехал я в Троице-Сергиеву Лавру, Рождественским постом, кажется. Исповедался, получил благословение причаститься. Когда вписывал имена в листочек "О упокоении", то вместе с родственниками моими и близкими вписал и убиенного Императора Николая. Никаких особенных чувств при этом не испытывал. Император убиенный - православный, отчего не помянуть.
        Пошел я в Трапезную церковь, где совершалась литургия. Пока служба еще не началась, подошел к "кануну", поставил свечку и стал про себя перечислять тех, кого внес в поминальную записку. Дошел я до имени Императора Николая, и как только произнес это имя, явственно ощутил, будто властная, тяжелая, но невидимая рука легла мне на шею и... придавила. И я, ошеломленный, не понимая, что со мной, опустился на колени. Совру, если скажу, что тут же стал молиться. Честно говоря, и мыслей-то, и побуждений четких у меня тогда не оставалось.
        Но одно было почему-то понятно - перед Государем на коленях стою. Прошло какое-то время, прозвучал возглас к началу литургии, я встал. Потом, слава Богу, причастился. В жизни моей после этого случая никаких заметных изменений не произошло. Однако руку властную забыть я не забуду. И к Государю у меня с тех пор чувство именно свое. Выразить его словами не сумею, но сердце его мгновенно узнает и с какой-то светлой печалью откликается... (Терентий К.)

        О, святый страстотерпче Царю мучениче Николае, помазанника Своего тя Господь избра, во еже милостивно и право судити людем твоим, и хранителя Царства Православнаго быти: царское служение сие и о душах попечение со страхом Божиим совершал еси. Испытуя же тя, яко злато в горниле, скорби горькия Господь ти попусти, якоже Иову многострадальному, последи же престола царскаго лишение и мученическую смерть посла ти. Вся сия кротко претерпевый, яко истинный раб Христов, наслаждаешися ныне вышния славы у Престола всех Царя купно со святыми мученики: святою Царицею Александрою, святым Царевичем Алексием, святыми Царевнами Ольгою, Татианою, Мариею и Анастасиею и с верными слуги твоими. Но яко имея дерзновение велие ко Христу Царю, Его же ради и пострада, моли с ними, да отпустит Господь грех народа, не возбранившаго убиение твое, Царя и помазанника Божия, да избавит Господь страждущую страну российскую от лютых безбожник, за грехи наша и отступление от Бога попущенных, и возставит престол православных Царей, нам же подаст грехов прощение и на всякую добродетель наставит нас, да стяжем смирение, кротость и любовь, яже сии мученицы явиша, да сподобимся Небеснаго Царствия, ид еже купно с тобою и всеми святыми новомученики и исповедники российскими прославим Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

См.также:
Празднование 85-летия мученического подвига святой Царской Семьи
17 июля -день мученического подвига Святых Царственных страстотерпцев 
135 лет со дня рождения святого Царя-мученика Николая Александровича
Роль святого страстотерпца Императора Николая в прославлении русских святых до и после Его мученической кончины
Святой Царь-мученик Николай в истории нашего храма
Протоиерей Александр Шаргунов о Николае Александровиче Романове
(Из журнала "Русский Дом" №5 2003г.)
Указатель интернет ссылок по родственной тематике
Указатель интернет ссылок на коллекцию икон и фотографий
Житие святых Царственных мучеников (на нашем сайте)
(Также на сайте храма Владимирской иконы Божией Матери в Южном Бутово )
Проповедь в день праведного Иова Многострадального
(Архимандрит Тихон(Шевкунов)-Православие.ru)